Эта книга была впервые опубликована семь лет назад, а задумана - бо­лее десяти. Поэтому вполне уместно рассказать читателям, что произошло с тех пор с этой книгой, с физикой и со мной самим.

Когда я обнаружил параллели между мировоззрениями физиков и мистиков, которые отмечались и ранее, но никогда не становились предметом тща­тельного исследования, я был уверен, что в будущем эти вполне очевидные параллели будут осознаны каждым. Иногда мне даже казалось, что моя функ­ция при написании "Дао физики"-просто регистрация очевидных фактов. Я не обманулся в своих ожиданиях: несмотря на то, что финансовая поддержка и реклама моей книги были очень невелики, и в США, и в Англии она была встречена с энтузиазмом, и сейчас в мире существует уже около дюжины ее изданий.

Реакция научных кругов, как и следовало ожидать, была более осторож­ной, но и в этой среде растет интерес к расширению сферы приложения ре­зультатов физики двадцатого века. Неудивительно нежелание современных ученых признать принципиальные совпадения мистических представлений о мироздании со своими собственными, поскольку мистицизм, по крайней мере, на Западе, всегда ассоциировался с чем-то таинственным и крайне ненауч­ным. К счастью, эта ситуация постепенно меняется к лучшему. Теперь, ког­да восточная философия стала интересовать достаточно большое число лю­дей, а медитация уже не является объектом насмешек и подозрений, ученые тоже начали воспринимать мистицизм всерьез.

Успех "Дао физики" привел к серьезным изменениям в моей жизни. В пос­ледние годы я много ездил с лекциями, выступая перед учеными и людьми самых разных профессий. Обсуждая вопросы использования "новой физики", я получил возможность намного лучше понять причины того, почему за послед­ние двадцать лет на Западе появился сильный интерес к восточным мисти­ческим учениям. Теперь я склонен рассматривать этот интерес как одно из проявлений более общей тенденции, направленной на преодоление дисбаланса в нашей культуре-в наших мыслях и чувствах, оценках и критериях, общест­венных и политических структурах. На мой взгляд, этот дисбаланс можно описать при помощи фундаментальных понятий китайской философии - ИНЬ и ЯН. В нашей культуре явное предпочтение отдавалось ценностям и подходам, в которых преобладало мужское начало-ЯН, и пренебрегалось его неотъемле­мой женской дополняющей - ИНЬ. Мы предпочитали самоутверждение объедине­нию, анализ-синтезу, рассудочное познание-интуитивному, науку-религии, соревнование - сотрудничеству и так далее. Односторонность развития дош­ла до опасных пределов, и привела к социальному, экономическому, мо­ральному и духовному кризису.

Однако, одновременно с этим, на наших глазах началось грандиозное движение в умах и сердцах, подтверждающее древнее китайское изречение о том, что "ЯН, достигнув пика своего развития, отступает перед лицом ИНЬ". Шестидесятые-семидесятые годы стали свидетелями целого ряда изме­нений в общественной психологии: растущая озабоченность по отношению к экологическим проблемам, сильный интерес к мистицизму, феминизм, возрож­дение интереса к оздоровлению и медицине - все это - компенсация за то, что в нашем обществе долгое время преобладало рациональное, маскулинное начало, и путь к восстановлению естественного равновесия. Таким образом, осознание глубокой взаимосвязи современной физики и восточных мистичес­ких учений-еще один шаг к выработке нового взгляда на действительность, при условии основательного пересмотра наших ценностей, представлений и мыслей. В моей второй книге, "Поворотный пункт", я исследую различные аспекты и последствия этой трансформации в западной культуре.